— сложный концепт. — сон джинву вообще ничего не смыслит в отношениях, даже не представлял ни разу, каково это. сознание настолько повёрнуто на текущих проблемах, что попросту отсекает всё лишнее, что не относится к важному-срочному. и даже не хочется оглядываться на прошлое — мало смысла. не разберёт, не поймёт, а даже если и так, то к чему уже это всё? — если бы охотник чой не предложил мне решение проблемы, с которой я столкнулся, не заявился ко мне в дом — я бы и дальше предпочитал держаться от него подальше. как и от всех остальных.
джинву улыбается, находя всю сложившуюся ситуацию ироничной. и странным кажется тот факт, что, в общем-то, где-то внутри не происходит отторжения. может быть дело в том, что он всё равно сконцентрирован на другом. может — потому что ещё не осознал происходящее в полной мере. время покажет.
немного стыдно от того, что всё равно по душам в полной мере поговорить не выйдет. не сейчас. но это цена, которую ему приходится платить. предосторожность.
— неужели и десять лет назад никто не хотел? мне казалось, ты был тем самым популярным парнем в школе и университете.
дружба с главой гильдии hunters — это удобно, даёт слишком много преференций. да, это выгодно. но есть нюанс — джинву прекрасно обошёлся бы и без этого. не так эффективно, с куда большими проблемами, однако, обошёлся. охотник чой интересен ему только как человек, с которым можно сотрудничать. но куда интересней наблюдать за чжонъином. куда проще общаться с обычным человеком, у которого свой ворох проблем, страхов и тараканов. как ни странно, но в этом разговоре во многом плевать на ранги и регалии, хотя они и вносят существенные коррективы в их жизни.
— если у нас что-то получится, то почему нет? — джинву пожимает плечами, несколько удивлённый чужим вопросом. хотя, скажи ему кто-нибудь то же самое, у него была бы абсолютно такая же реакция. — правда, скорее всего это будет абсолютно неловко, тупо и топорно. я вообще не имею ни малейшего представления о том, как это всё должно работать.
он снова смеётся. нет никакого смысла врать и строить планы, если свидание закончится провалом. или он не вернётся из двойного подземелья. всегда есть шанс, что даже чжонъин в конечном счёте решит, что ему это всё не нужно и мешает. а что до чувств, то не стоит себе врать. у них много общего, но это всё скорее про понятную боль и проблемы. здесь они говорят на одном языке. в некоторой степени думают об одних и тех же вещах. джинву сказал бы о том, что они оба абсолютно одиноки, но его хотя бы ждут дома. просто приходится точно так же жить какой-то другой жизнью, скрывать многие вещи. его одиночество — оно про нечто немного другое. и даже система над ним знатно посмеялась, давая способность создать армию вокруг себя.
— какое свидание? — джинву активирует способность, на короткое время становясь невидимым. — меня там не было. — вновь принимая видимый облик, он смеётся. — у нас с главой гильдии hunters исключительно деловые отношения.
джинву откровенно дурачится, но во всём этом есть доля правды. ему не интересно ломать чужую репутацию. ещё менее интересно делать что-то, что привлечёт внимание общества и журналистов. вероятно, в этом плане он действительно максимально подходит чжонъину. но чужие слова отзываются чем-то странным. чем-то таким, про что он не хочет спрашивать. может быть по той причине, что не хочет знать ответа на свой вопрос. или у него нет правильного вопроса вовсе.
— ты не был там. — сон становится таким же серьёзным, а во взгляде мелькает нечто, что сложно описать. сложносочинённый микс из злости, страха и решительности, желания пройти всё это в одиночку, чтобы никто не пострадал. — я не могу объяснить тебе всего. и не знаю смогу ли. точно не сейчас. это...не знаю, как насмешка над жизнью и любой силой. остров чеджу — детский лепет, потому что то, что кроется в том подземелье, гораздо страшнее и сильнее. смертоноснее. и оно ждёт только меня. во многом это столь же личное как тот остров для тебя. я не хочу чтобы пострадал кто-то ещё, чжонъин, мне хватило жертв в первый раз.
и всё же. это очень странные слова.
ты больше не будешь один.
джинву сильнее сжимает чужую руку, но думает о том, насколько теперь нелепо всё это. он сам готов защищать кого угодно, но сейчас зеркально отражает мага, говоря о том, что должен сделать всё сам.
— ладно, не будем пока об этом. итак, насколько ты оцениваешь ожидания от нашего свидания по шкале от неловкости до катастрофы?

наверное джинву ему верит. на тех словах про то, что чой не мог не прийти. вот только визит этот, кажется, был не от главы гильдии, а от человека, который сейчас лежит на его коленях. он считал это настолько необходимым и важным, что решил проигнорировать все правила и здравый смысл. и теперь они в этой точке.
на автомате он ослабляет узел чужого галстука. жест несёт за собой никакого подтекста, хотя запоздало сон задумывается о том, что, возможно, это будет воспринято несколько не так. но в чём смысл всегда быть безупречным? может быть это просто ему не нравится официальный внешний вид и костюмы, хотя в последнее время приходится надевать их всё чаще.
— возможно, ты слишком строг к людям. в защиту аутсайдеров ответственно заявляю, что к людям вроде тебя никогда не знаешь как подойти. или стесняешься, потому что боишься, что тебя засмеют. так что, как это правильно-то... — джинву задумывается на пару-тройку секунд. — твоя выборка не репрезентативна, вот. то, что ты видел, ты неосознанно распространял и на всех остальных. все эти популярные парни и девчонки недосягаемы для обычных смертных, а где-то там, внизу, система оценок и ценностей зачастую строится на чём-то совершенно другом. верно и обратное утверждение, когда на аутсайдеров даже не смотрят, вот и происходит социальное расслоение. — он и сам не понимает, то ли пытается утешить, то ли открыть чужие глаза на очень простые и понятные ему истины, которые видны только с определённого ракурса и о которых мало кто задумывается. но, конечно, всё не так уж и просто. это не последняя инстанция и не всегда правда, как плохих, так и хороших людей хватает в любой социальной группе.
— единственное, в чём я был заметен — это в собственных неудачах и травмах, так что моей лучшей подругой была джухи. девочка-целитель b-ранга. намучилась она со мной здорово. — теперь над этим можно посмеиваться, что он и делает. джинву долго не был уверен в том, доброта это или жалость, но жизнь расставила всё по своим местам, после того, как всё перевернулось, её отношение к нему не изменилось ни на йоту.
— думаешь? — он снова пристально смотрит на мужчину. самому джинву кажется, что забота — это про что-то другое. устойчивое ощущение того, что это не про такие простые вещи, а про некое самопожертвование в угоду чужому комфорту и интересам. будто бы и нет у него другого опыта. возможно, многому придётся ещё научиться. но только если в этом будет смысл и необходимость. сон теперь не берётся предсказывать что-то дальше двух недель.
— это не артефакт. это одна из моих способностей. — он уже знает, что многие сомневаются в том, что он на самом деле маг. его сила и скорость выходят за пределы способностей даже некоторых охотников s-ранга, поэтому многие не понимают, кто же именно перед ними. джинву тоже не всегда понимает, хотя и знает, что он некромант. слишком уж сильный для мага некромант. — а чжонъин для меня куда как проще и понятней, чем господин чой. я с ним даже на свидание иду. — он снова тихо смеётся. это на самом деле два чудовищно разных человека. возможно, это даже удобно, он ещё даже близко не понял.
он замирает, когда рука мага оказывается на его щеке, прислушиваясь к собственным ощущениям. всё ещё непривычно. странно. немного страшно в силу отсутствия хоть какого-то опыта. джинву всё ещё не может предсказать, чем закончится этот вечер, уверенно перетёкший в ночь. вздрагивает с непривычки, но всё же накрывает чужую руку своей, отвечая в ответ улыбкой. и кивает в ответ на чужие слова, но уже знает, что всё равно сделает всё по-своему. сложно объяснить, почему он так себя ведёт и делает то, что делает. дело ведь не только в жертвах, но и в том, что сил хватит только у него. гораздо проще будет сражаться, не отвлекаясь на то, чтобы спасти кого-то.
— план примерно такой, да. но всё легко может разбиться о мою социальную неловкость и новый опыт. у тебя случаем нет гайда как вести себя на свиданиях? мне бы очень пригодился, если честно. — снова смех. джинву уверен в том, что из-за него всё это приобретёт масштаб локальной катастрофы, но впереди ещё пара недель, возможно, он немного чему-то научится и что-то сможет понять. или хотя бы просто привыкнет к магу, который, судя по планам, планирует не отходить от него ни на шаг. — и да, я надеюсь на то, что на свидание придёт всё же не господин чой. сложно, знаешь, в компании взрослого человека не чувствовать себя глупым школьником. — очередной смешок. да, именно так он себя и чувствует во всех этих взрослых разговорах о чём-то серьёзном.

пожалуй, чжонъину столь же неловко, как и джинву, когда они совершают те или иные действия, но это здорово успокаивает. значит, ничего ужасного в ближайшее время не произойдёт. оба просто присматриваются друг к другу, пытаясь то ли приноровиться, то ли проверить границы дозволенного и это даже на руку. простое действие раскрывает мужчину и его чувства сильнее, чем любые слова, заставляя едва заметно улыбнуться.
— но я бы не подошёл. — усмешка в ответ. сон умышленно не задаёт провокационный вопрос о том, как бы тогда чжонъин определил, что это не очередной охотник за трофеями. или таким просто не хватает наглости тянуться к чему-то недосягаемому? да им и говорить было бы не о чем, если честно. многие вещи стали понятны ему только после картенона. многое он узнал и осознал уже сильно после. сон джинву до своего перепробуждения — это абсолютно скучный парень, забитый намертво собственными проблемами, но, пожалуй, слишком упорный для того, чтобы не сдаваться. но на этом всё равно далеко не уедешь.
даже сейчас он ничего не знает про наличие общих интересов и вкусов. они говорят на языке общей боли и проблем, что сближает, но не настолько характеризует личность. просто делает её чуть понятней, находя те или иные соответствия.
— она так и не смогла толком оправиться после картенона, хотя пытается. — наверное, стоит найти время для встречи. просто узнать как дела у неё теперь, хотя велика вероятность, что поползут всякие слухи. но да, всё же она была одной из немногих, кто не закрывал на него глаза и не отмахнулся, хотя и уговаривала его перестать заниматься охотой. оно и понятно, на ходячую катастрофу по имени сон джинву никаких сил и нервов не хватит. и всё же, он понимает причины. не презрение, не жалость, просто желание, чтобы он перестал травмироваться и рисковать собой почём зря.
— всё проще, чжонъин. мне понятны многие вещи и местами мы разговариваем на одном языке и чувствуем нечто очень похожее. как с главой гильдии с тобой разговаривать сильно сложнее. сидишь перед тобой и думаешь: он либо меня сожрёт и не подавится, либо я сейчас ненароком подпишу бумажку, где закладываю свою душу. ну или меня просто назовут дебилом и выгонят играть в песочницу. — джинву смеётся в ответ, не отводя взгляда. сейчас перед ним простой человек. с простыми людьми он умеет находить общий язык, с простыми людьми он не чувствует социальной и интеллектуальной пропасти.
на пару секунд сон задумывается над чужим вопросом. он простой, но вместе с тем довольно сложный.
— на текущий момент он мне скорее понятен. у нас с ним много точек для пересечения на глубинном уровне, что-то вроде родственной души или типа того. а вот на вопрос я отвечу позже, когда узнаю его получше.
скорее всего это не тот ответ, который хочется слышать, но он честный. наверное, если оценивать чисто визуально, то да, чой чжонъина вполне можно назвать привлекательным мужчиной. джинву не умеет оценивать по этому критерию, особенно людей своего пола. наверное, вне своей должности его хочется видеть чаще. общаться с ним чаще. но всё это возможно где-то вне подземелий и рамок взаимоотношений между гильдиями.
очередная улыбка. не говори гоп раньше времени. но, может быть, что-то из этого и выйдет, кто знает?
парень изучает это странное движение, не сопротивляясь ему. да, всё это можно описать как абсолютно непривычное, новое. то ли он не мыслит привычными категориями, то ли его вкусы просто не сформировались и он адаптируется к ситуации. как же он сейчас не хочет об этом думать, если честно. проще плыть по течению и не заморачиваться. хотя подсознательно он прекрасно понимает тот факт, что даже если и получится, всё равно это не та история, которая про всеуслышанье. слишком много всего придётся скрывать и слишком много ограничений. он либо принимает это, либо отказывается. и пока что часы склоняются в сторону принятия.
чуть сжимая чужую руку, он устраивается поудобней, запрокидывая голову и размышляя.
— да а какие правила? просто быть собой? если господин чой не придёт на это свидание, то уже можно будет считать его отличным, потому что тогда я перестану стрессовать и паниковать. — он смеётся, кажется, слишком громко. — если только ты и я, то подходит. а пока можешь рассказать, что тебе нравится и чем ты увлекался до того, как стал ультразанятой знаменитостью.

— если бы не я, то кто-то другой. — сон тихо смеётся, хотя нотки грусти в его смехе всё равно можно расслышать, благо что глаз не видно. — отец всегда говорил, что вселенная не терпит пустот. а потом набивал желудок так, что не мог встать из-за стола.
счастливые дни из детства теперь отзываются болью, заставляя сглотнуть возникший в груди ком. казалось бы, уже смирился, но нет. просто сумел заставить себя не думать. не вспоминать лишний раз, хотя именно его исчезновение и стало стартовой точкой для джинву. мотивацией что-то делать и идти вперёд. и всё же. тяжело. ещё тогда, в мирной жизни, он знал, что отец может не вернуться с работы. а по итогу он не вернулся с рейда. пожарные — те ещё эгоисты, а эгоизм отца передался ему.
— вот оно, снова здравствуйте, господин чой. — очередной смех, но теперь джинву всерьёз задумывается над чужими словами, поскольку вообще-то в них очень много смысла и толка. — но вообще спасибо, это отличная идея. — принимая вновь нормальное положение, джинву достаёт телефон, игнорируя поздний час и пишет девушке сообщение с предложением встретиться вечером. иначе забудет.
— ну, ты глава сильнейшей гильдии южной кореи, было бы очень странно, если бы ты был милым пирожочком. опыта за плечами у тебя больше, знаний тоже, а раз ты добился таких успехов, то и с хваткой всё в порядке. первое правило, когда ты тупой и неопытный — не связывайся с теми, кто слишком умён. как будто что-то в подсознании сигнализирует — лучше не надо. оно сильнее, больше и страшнее. поэтому я и скормил тебе ю джинхо. а ты, кстати, и рад был. у тебя это на лице написано было. ты не страшный только для равных, кто с тобой в одном котле варится уже не первый год, но для всех остальных...кто тебе ещё такое скажет?
усмехнувшись, сон переводит взгляд на мужчину. тот самый, в котором читается "и не вру ни капельки". хотя и походит больше на насмешку, но на самом деле так оно и есть, джинву во всех тех разговорах испытывал приступ необъяснимой тревожности, как будто гулял по минному полю и каждый следующий шаг мог стать фатальным.
— такая же история. просто с кем-то поговорить в последнее время очень сложно. да и некогда как будто. с момента перепробуждения всё как-то наперекосяк. бежишь куда-то вперёд, что-то делаешь, а остановиться не выходит. с тех пор, когда пришлось раскрыть тот факт, что я стал s-ранговым, всем от меня что-то нужно.
чжонъин вряд ли поймёт ситуацию с его ракурса, ведь у джинву всё несколько сложнее. необходимость скрывать большинство фактов оборачивается болью, когда приходится демонстрировать миру нечто новенькое. будь его воля, он бы просто забрал мать и сестру, свалил бы куда-нибудь поближе к морю и просто выдохнул после этой гонки, но теперь выйти из неё уже не получится. слишком плотно увяз. в действительности. во лжи. поэтому в некоторой степени вот такое простое общение с мужчиной для него подобно глотку свежего воздуха. тот не лезет слишком глубоко, но всё же они затрагивают достаточно серьёзные темы.
может быть поэтому он всё ещё здесь? возможность хотя бы частично, но быть самим собой? за неё много можно отдать, если так подумать. и когда дышится немного свободнее, какая разница кто рядом? да, пожалуй, это ощущается именно так. и чужое тепло такое странное. необычное. нет-нет, а он всё ещё поглядывает на переплетённые пальцы. на снятую с лица маску, под которой целый спектр всевозможных эмоций.
— я постараюсь. но всё равно остаётся куча вещей, про которые я не могу рассказать. — джинву тяжело вздыхает, смотря на мужчину. он не сможет объяснить целую кучу странностей. и, говоря по правде, он половину ещё сам не понимает.
возможно, это может стать той причиной, по которой у них ничего не выйдет, но не хочется быть излишне пессимистичным. просто сон знает, рано или поздно чой тоже начнёт задавать вопросы, которые копятся уже достаточно долго.
но в ответ на чужие слова о прошлом он всё же даже удивлённо присвистнул. неплохой набор.
— чем занимался я? заканчивал последний класс средней школы. тоже ходил в фото-студию, играл в школьном оркестре. в 14 у тебя нет никаких планов на будущее. в 14 ты играешь в старкрафт с друзьями, читаешь комиксы и ждёшь новую серию какого-нибудь аниме. отец стал охотником, а через год исчез в подземелье и мне пришлось думать как помогать матери и сестре. в 17 случилось первое пробуждение и какая уж тут школа? учителя нарисовали оценки просто чтобы я выпустился и на этом всё. а четыре года назад мама заснула вечным сном и забота о сестре полностью легла на мои плечи. в общем, в этом плане я абсолютно скучный. со мной даже поговорить толком не о чем. — джинву смущённо улыбается. эта жизнь не дала ему даже шанса стать кем-то нормальным. успешным. может быть из него получился бы приличный музыкант или фотограф, кто знает? для того, чтобы хоть что-то сдвинулось с мёртвой точки, пришлось умереть.
— честно говоря, порой я думаю о том, что на самом деле я умер в картеноне и всё, что сейчас происходит — просто агония умирающего сознания, которое рисует какой-то другой мир, чтобы было не так уж обидно.

— ну всё, око саурона выбрало свою жертву. — джинву заходится в смехе. начало фразы кажется довольно пугающим, но он то ли смирился с происходящим, то ли осознал, что в их состоянии и при всех этих разговорах они всё равно ни к чему не придут, поэтому можно не беспокоиться за то, что что-то пойдёт не по плану. но...как будто даже приятно?
— не стаёт. ты прав. и вот мы забиваем эту пустоту каждый на свой лад: ты погибаешь в работе, я погибал во вратах. — снова смешок, но снова ничего весёлого во всём этом нет. душевные раны не имеют свойства затягиваться, они всегда кровоточат, просто иногда получается всё это перебить, забыть на время, жить так, чтобы валиться с ног от усталости и в голове не оставалось ничего, кроме звенящей пустоты.
джинву порой ненавидел отца за то, что тот исчез. за то, что рисковал собой в то время, как его ждала дома семья. теперь, прожив какое-то количество лет, сам осознал почему и для чего тот всё это делал. легче не становилось, оправдать частично получалось, но к этому добавились и обвинения в адрес самого себя. потому что наверняка можно было бы как-то иначе. без таких рисков. просто получилось как получилось и другого пути нет.
— знаешь, это тот случай, когда вроде бы с одной стороны искренне восхищаешься, а с другой — думаешь, что это одна из причин, по которой ты не можешь жить нормально.
всё это характеризует чжонъина как человека, искренне преданного своему делу. честного, ответственного, трудолюбивого. не врал, когда говорил, что не может бросить всё. но всё это как раз про ту самую пустоту, которую каждый пытается накормить тем, чем получится. способы разные, но все они одинаково печальны. весь их мир такой. и всё же, приспособились. как и ко всему тому, что было до. просто травмированных стало сильно больше.
— ох уж эти взрослые игры, я в такие не играю. не знаю, может быть, повернись всё как-то иначе, ещё неизвестно кто кого пугал бы больше. но факт остаётся фактом. после того, что можешь повидать в низкоранговых вратах и насмотревшись на то, что происходит в гильдиях, у тебя складывается ощущение, будто в высшей лиге всё ещё хуже. да и знаешь, когда к тебе проявляют интерес сильные мира сего, уверенности это не прибавляет. может только у меня так, чёрт его пойми. я бы просто оставил взрослых дядь разбираться со своими политическими игрищами и не вылезал из подземелий.
те законы просты и понятны. там есть только две опции: со щитом или на щите, работают инстинкты и всё, что тебя волнует — просто выжить, закрыть, вернуться. это стало настолько привычным, что въелось под кожу. по ощущениям, сделало джинву адреналиновым наркоманом, которому жизненно необходим этот нерв и гулять по грани, лишь бы чувствовать себя живым и развиваться дальше. когда становишься настолько сильным, что уже почти ничего не пугает, будто падаешь в дофаминовую яму, начинается ломка. на азарте и восторге ещё тянешь какое-то время, но всё это как с наркотой — каждый раз доза должна увеличиваться. если ставка недостаточно высока — значит ты её уже перерос.
джинву просто боец. кабинеты и костюмы для него — чистое зло, хотя не так давно казались какой-то недостижимой сказкой.
— их сложно винить, на самом деле. десятый s-ранговый южной кореи. свежая кровь, новые силы. не то что бы я сомневался в твоих способностях и возможностях, но думается мне, что всё не так просто. я могу спрятаться за тобой и джинхо, отрицать происходящее, но мы оба понимаем, что это лишь временная мера. с этой карусели живым всё равно не слезешь. а если и слезешь, то всё равно вернёшься. просто потому что ответственность и долг.
джинву удивлённо смотрит на этот жест. они так забавно на каком-то невероятном скоростном режиме перешли к физическому взаимодействию. как будто так и надо. в обход всех правил приличия и норм происходящего. но это вызывает очередную улыбку.
— очаровательной? — парень склоняет голову набок в очередном вопросительном жесте. — я понимаю, что ты старательно обходишь эту тему. спасибо. но я же догадываюсь о том, какие вопросы крутятся в твоей голове. да и не только в твоей. на самом деле ты можешь их задавать, наверное. просто не на всё я смогу дать ответ. — джинву снова тяжело вздыхает. — всё равно ты уже видел больше, чем я готов был выставить на всеобщее обозрение. да и не только ты.
не врёт. на часть вещей он действительно может дать ответ. на часть — не хочет. а на какую-то часть вопросов у него и самого нет ответов. и неизвестно, появятся ли они вообще.
— да, в какой-то момент я действительно прямо увлекался. — темы уходят куда-то в сторону очень простых и понятных, абсолютно нейтральных, позволяя выдохнуть и расслабиться. но всё же где-то внутри всё ещё отзывается болью. непрожитая жизнь. — очень любил городские пейзажи. есть что-то прекрасное в сплаве стекла и бетона. в толпе. в том, как город живёт, умирает и рождается заново.
в этом было какое-то удовольствие, поймать интересный кадр. ковыряться с экспозицией, ракурсами, выдержкой, передержкой на проявке. наблюдать часами за жизнью в каком-то отдельно взятом месте и запечатлеть что-то необычное. придумать какую-то идею.
— и здесь у нас тоже общее. перед тобой несостоявшийся пианист. если верить учителям, где-то вот примерно сейчас, если бы я не забросил, блистал бы по всему миру. хотя, технически, — джинву снова хохочет, находя в происходящем некоторую долю вселенской иронии. — на весь мир я действительно прославился. просто немного не так. ещё немного на гитаре умел и на ударных, но это так, ради интереса и общего развития. сейчас уже вряд ли что смогу.
смешно. действительно смешно. но грустно и печально одновременно. наверняка возвращение к детско-юношеским интересам могло бы стать для обоих некой терапией, возможностью уйти от реальности хотя бы на время, вынуть откуда-то из душевной бездны что-то давно знакомое и утраченное одним днём. вспомнить те самые эмоции. только теперь статус мешает.
— слишком много общего просто, вот и разговариваем. ну и, опять же, разговор сейчас ведут не два s-ранговых охотника. может поэтому и проще. — на словах мужчины он снова заливается краской. самую малость, но всё же заметно, правда скрывать этот факт уже становится как будто бы бессмысленно. уже сдал все карты, явки и пароли. хотя он не один такой, не в позиции жертвы.
— а что в остальные два дня? просто уверен в этом?

пару. всё ещё звучит чертовски странно. особенно от чжонъина, весь образ которого говорит о том, что у него нет времени на такие глупости. но здесь и сейчас перед ним другой человек. кто-то про эмоции, глупости и некоторую импульсивность. и всё же, джинву уверен в том, что так или иначе превалировать будет господин чой. тот самый, который занимается кучей очень важных дел, тот, в чьём ежедневнике занять пару-тройку часов — та ещё задачка.
хотя, возможно, в какой-то степени это даже лучше. пока потенциально именно такой расклад вполне себе совмещается с его собственной застенчивостью и определённой долей асоциальности. и всё это тоже понятно. так или иначе они погружены в то, что умеют делать лучше всего. потому что это несёт за собой некое общественное благо. в глобальном смысле — очень абстрактное, если задуматься. хотя бы просто потому, что когда все вернулись домой живыми и здоровыми — они лишь неоформленная масса. обезличенное. вернулись и хорошо. драма начинается там, где появляется конкретика, детали. сон себе не врёт, у него не хватит внутреннего ресурса на детали. есть лишь набор наиболее значимых — они записаны в телефонной книжке, номера в которой уже почти не пополняются. детали и частности — это не про него. закрытые в одиночку врата — потенциально десяток людей, не получивших травмы и благополучно проживших ещё один день. ему этого знания достаточно.
есть другие немаловажные вопросы, но джинву даже без помощи опытного наставника знает как их решать. он даже не посещал толком уроки экономики, но прекрасно понимает эффект от своих действий, с этим тоже придётся разбираться, но эту задачку он совершенно точно спихнёт на джинхо.
всех не спасёшь. от ублюдков в компаньонах никто не застрахован. он глупых и нелепых случайностей — тоже. особенно теперь, когда во вратах наблюдается крайне любопытная тенденция меняться после того, как туда зашла команда охотников. сон понимает, что именно чжонъин делает, для чего. и в какой-то степени даже понимает эту жертву, каждый из них действительно делает то, что может. а методы и цели диктуются болевыми и травмами. вся эта система всё равно ни разу не совершенна, но и джинву не революционер.
— самое печальное, что никто не пошёл на что угодно ради тебя.
простая констатация не менее простого факта. но надо признать, чой отличается от других. в его гильдии всё действительно работает ровно так, как надо. за змеиной натурой кроется нечто более глубокое и сложное. на самом деле абсолютно несчастное. вероятно, чжонъин — просто один из немногих охотников s-ранга, который осознал, что прилагается к этому статусу. ответственность. и всё же, цена слишком высока, потому что её нельзя выразить в денежном эквиваленте. расплата ведётся совершенно другими ресурсами.
идеальное общество не построишь. так устроенно человечество. поставь всех в равные условия и кто-то всё равно захочет больше. денег, реализации собственных амбиций, власти, силы, влияния и уважения. а пытаться содержать толпу низкоранговых — вообще самоубийство. особенно, когда на это нет ресурсов. их попросту подавляющее большинство, на всех них не хватит никаких денег мира. картинка скорее идеалистичная, современная фантастика.
— я даже не знаю кого надо изолировать. их от меня или меня от них. — джинву бросает весёлую усмешку в ответ на чужое заявление. — но вообще можно просто дать мне методичку по общению с журналистами и всё будет нормально. как-нибудь справлюсь.
на него не получится сесть так, как уже сели на мужчину. возможно проблема в том, что джинву просто не считает себя обязанным хоть как-то контактировать с прессой. или просто удачно сбросил всё на других. его голова занята совершенно другими вещами, он не собирается транслировать идеи всеобщего блага и безопасности, потому что знает, что это ложь. круг людей, чьим ожиданиям он готов и хочет соответствовать крайне мал. набор не ведётся. он даже не читает, что про него пишут в интернете после острова чеджу.
— как забавно, что я резко начал всем нравиться после того как стал s-ранговым. — парень снова смеётся, поскольку до него, кажется, начинает доходить смысл происходящего. слишком сильно он изменился после картенона. даже как-то неловко. всё равно будто эпитет не про него. или про него, но с изрядной долей сарказма. — мы точно говорим об одном и том же человеке? — очень легко подхватывать весёлый тон диалога, поднимаясь до уровня самоиронии.
— нет, по вопросам в твоей голове уверенности нет абсолютно никакой. абсолютно что угодно, возможно, максимально непредсказуемое. — снова смешок. лицо мужчины настолько близко, что джинву невольно разглядывает чужие глаза, даже не стесняясь этого. и ловит себя на том, что всё же подсознательно ждёт подвоха от таких резких сокращений дистанции. рано или поздно смирится.
— вряд ли что-то осталось с тех времён. но, видимо, на второе свидание тебя приглашаю я, тем более, что появилась идея. — простая донельзя. вспомнить детство и старые увлечения, а уж красивые места он совершенно точно способен отыскать. — а вот это уже удар ниже пояса. нельзя так с людьми, чжонъин, нельзя.
шутливым тоном он отшучивается, но, кажется, краснеет ещё сильнее, поскольку сознание подкидывает уйму вариантов, к которым может прибегнуть маг и тех, которые про 18+ там сейчас даже не наблюдается. снова приходится делать так, чтобы его лицо не было видно.
— жизнь страшнее любых кошмаров, но нам всё же приходится её жить. по крайней мере этот кошмар уже закончился.
для него и вовсе кошмаром не было. чеджу всегда был чем-то далёким, таким же абстрактным. не про него, потому что проходило сильно мимо. джинву не вкусил всего того ужаса в полной мере. его собственный кошмар выглядит сильно иначе — та чёртова статуя на троне, от улыбки которой кровь стынет в жилах. он обязательно её сотрёт, уже совсем скоро.
— кстати, я тут отвлечённо задумался об одной очень смешной вещи. знаешь парочку s-ранговых с очень хорошим нюхом? — парень улыбается, снова смотря на мужчину и встречаясь с ним взглядом. ему даже не надо продолжать, чой определённо поймёт ту мысль, которую джинву пытается донести. от пары личностей факт их отношений точно не укроется, хотя первое время это можно будет списывать на плотное сотрудничество.

— а с чего ты решил, что не достоин? — джинву становится максимально серьёзным, задавая этот вопрос. — меня начинает немного пугать тот факт, что ты из всех обычных вещей исключаешь себя. ты что, не человек? или ты чем-то хуже других? или считаешь, что раз ты сильный, то всё общечеловеческое больше не про тебя? это неправильно, чжонъин.
и снова нечто понятное. до боли знакомое. что-то про несправедливость и ловушку сознания. их отличие в том, что джинву просто в какой-то момент смог задать себе вопрос: а почему так? чем я хуже? правда время было уже неподходящее. помимо этих, в голове кружили и другие: почему они уходят? за что это предательство? это была обида. злость. ненависть? да, пожалуй, она тоже. чем он был хуже, что все решили, что его можно бросить умирать? почему он заслужил только такое? нет, он знал почему — слабость. бесполезный и никчёмный, его не жалко, с ним можно обойтись вот так и ничего не будет. но ведь он тоже человек. у него тоже семья, мечты, стремления. такое отношение к слабым понятно, но почему же тогда чой считает что он, сделавший для охотников столько всего и положивший на это жизнь, ничего не заслужил?
он не может сдержать тяжелого вздоха. у чжонъина всё это превратилось в привычку. в парадигму мира, где он может только отдавать, но не брать ничего взамен. за годы это всё трансформировалось в нечто пугающее и ужасное.
— достоин. и даже не потому что угробил себя на благо общества, а потому что такой же человек, как и мы все. говори себе это почаще, пожалуйста.
про репортёров чой абсолютно прав. те бы копали в самую глубь, любопытства ради и для зрелищ раскопали бы всё, что только смогли бы. дотянулись до всего, чего только смогли бы, потому что в этой сфере нет ни принципов, ни жалости. провокация и зрелища, высосать статью из пальца, потому что её в любом случае прочитают. а это прибыль, просмотры, узнаваемость. плевать на чужие чувства, эксклюзив важнее. он помнит как его встретили на выходе из ассоциации, стоило им только узнать, что появился новый s-ранговый и всё остальное стало совершенно неинтересным.
— пожалуй, я заработал бы репутацию того ещё говнюка, просто разок-другой призвав бера. и охотница чха не сразу-то взяла себя в руки, что уж говорить про обычных людей. — на мгновение на лице джинву появляется очень нехорошая улыбка, зловещая.
если бы он не был ответственен за свою семью, пожалуй, это было бы первым, что он сделал — создал себе репутацию надменного психопата, к которому страшно приближаться лишний раз. так было бы гораздо удобней.
— боже, остановись, пожалуйста, мне чертовски неловко. — нет, он всё таки краснеет, неловко утыкаясь лицом в ладони, потому как это единственная возможность его сейчас спрятать.
придурок.
в этот момент у него возникает острое желание начать курить, чтобы хоть как-то отвлечься. и это та ещё засада, поскольку чжонъин совершенно точно будет пользоваться этим приёмом, раз за разом вгоняя его в краску просто потому что это по меньшей мере забавно. и очередная смена темы выглядит как спасение, хотя лицо всё ещё закрыто руками. джинву некоторое время размышляет, ведь никогда не задумывался о таких вещах.
— есть одно кафе с мороженым. его там видов тридцать. до того, как всё это началось, я часто его посещал. и пару-тройку раз за эти десять лет, отметить день рождения парой шариков. а фрукты...не знаю, всё, что не доедала джин а. сначала как проклятье старшего брата, а потом просто лишних денег не было. всё на неё и на мать. не знаю, яблоки, наверное. лет пять их уже не ел. а у тебя?
это тоже стало своего рода привычкой. оплата медицинских счетов матери, всё, что останется — в сестру. на себя джинву тратился только при острой необходимости, предпочитая экономить на всём, чём только можно. а после перепробуждения как-то и времени не было воплотить все старые хотелки. по всё той же привычке лишь обновил гардероб лишь потому, что старые вещи очень быстро стали малы. деньги теперь водятся и в достаточном количестве, а перестроиться всё равно не получилось.
— по крайней мере таков план и надежда на то, что первое не станет полной катастрофой. — минута молчания и осмысления сказанного и снова здорова, его лицо опять полыхает, но теперь этот процесс сопровождается протяжным стоном бессилия. — нет, определённо, тебе нравится надо мной издеваться.
смех получается каким-то вымученным и смущённым, но смущение в этом кабинете становится уже чем-то привычным, почти естественным. возможно, что со временем это как-то изменится, но не сейчас, не сейчас. джинву не понимает, что именно его смущает больше: сам факт комплиментов, то, что они происходят от мужчины или то, что это говорит конкретно чой. он даже не пытается уже разобраться.
— и для тебя эта история тоже закончена. просто отголоски так и будут преследовать. — джинву всё же встаёт с дивана, осторожно выбираясь из под мага и изучая кофе-машину, интуитивно нажимая кнопки и подставляя две чашки. отличная возможность отвлечься. сбежать, говоря откровенно. — так, ну кофе тебе, очевидно, чёрный как ночь или всё таки предпочитаешь помягче? — хотя свой вопрос он находит абсолютно глупым, понимая, что ни сахара, ни сливок в зоне видимости не наблюдается. — а, мне всё равно, если честно. из нас двоих серьёзные репутационные риски только у тебя. просто подумал, что это было бы смешно. скорее всего из нас двоих охотник бэк ничего не скажет именно мне.

одиночество — бич современности. статус — проклятье. но с этим можно бороться, просто чжонъин...не захотел? воспринял свой ранг как петлю на шее, сделал пару-тройку неправильных выводов и всё, что дальше — по наклонной, а там уже сложно остановиться. джинву не брался утверждать наверняка, но что-то подсказывало, что чой просто замечал только привычные паттерны чужого поведения и подгонял всё под них. с другой же стороны, джинву всё ещё пытается периодически судить людей по себе, изрядное количество времени протоптавшись на дне социальной ямы и не имея привычки/желания/возможности оценивать людей только с точки зрения полезности и популярности. честно, всегда было абсолютно наплевать.
возможно, у чжонъина за всё это время просто ни разу не щёлкнуло внутри. щёлкнуло на джинву, который просто в ходе очень странных разговоров отшутился и это привело к тому, что они изливают друг другу душу. хотя ведь тоже есть чего опасаться: молодой и талантливый s-ранговый, с большими перспективами. при протекции кого-то вроде чой чжонъина может достичь больших успехов на этой арене и стать мировой знаменитостью, просто нужен кто-то с ресурсами. это же тоже вписывается в логику, которой руководствовался мужчина. а все эти фразы про то, что ему важны люди и не интересуют деньги — так, игра на публику, умение вовремя говорить то, что от тебя хотят услышать.
просто джинву всё это действительно не нужно. ему настолько плевать, что он даже сразу сдаёт охотницу чха, хотя такое приобретение в гильдию могло бы произвести эффект разорвавшейся бомбы. совокупность всего, видимо, и щёлкнула. заставила открыть глаза и посмотреть на всё чуть иначе. а понимание и человечность просто сделали своё дело. ему просто не плевать и этого оказывается достаточно.
сон может улыбаться в ответ, сильнее сжимая чужую руку, кидая ободряющий взгляд. они похожи даже больше, чем могло бы показаться с самого начала и это сходство так или иначе резонирует. при прочих равных, хочется верить именно в это.
— мы очень плохие люди, чжонъин. очень. — джинву смеётся, понимая, что его шутка, которая, может быть и не шутка вовсе находит у кого-то отклик. но маг абсолютно прав, они так не могут. а жаль. сон бы тоже с удовольствием посмотрел бы как генерал его армии с утра разгоняет толпу у дома. по меньшей мере это могло бы быть весьма забавным зрелищем. пять минут смеха в обмен на целый ворох проблем того попросту не стоят.

он попал. конкретно попал, если так подумать. на секунду могло возникнуть ощущение, будто он для чжонъина не более чем новая интересная игрушка, но понимает, что это не так. все эти бесконечные комплименты и веселье — простое проявление эйфории, порождённое всё тем же внутренним резонансом. рано или поздно это компенсируется, просто сейчас работает момент. всё поутихнет, стоит им начать делать серьёзные вещи и включиться в обыденную реальность, где голова занята чем-то другим, более серьёзными вещами, но это не значит, что джинву прямо сейчас от этого всего как-то проще. он уже готов взмолиться и сбежать от этой неловкости, хотя в этой игре у них равный счёт, просто в разных категориях.
— и вот у нас уже есть какой-то план. — он улыбается, хотя по нему всё ещё видно, что он тонет в этой неловкости. не хватает мастерства скрывать эмоции и умения принимать всё это как должное. будто новая грань его жизни, которую сон не может нормально осознать, потому что раньше всё было совершенно иначе. может быть его отщёлкнуло точно так же? слишком уж быстро утихает паника, а в будущем пугает не столько сам факт развития отношения, сколько факт отсутствия какого-либо опыта. вот это типичное — меня же засмеют и выставят позорищем.
близость не раздражает. физические касания не вызывают желания одёрнуть руку, а от непосредственной близости сердце начинает трепыхаться сильнее. волнение? гормоны? банальный страх, что что-то пойдёт не так? у него нет ответа. сон просто слишком быстро принял эту реальность. а если попытаться хоть немного подумать, то, возможно, это всё не так уж и не про него? наглая и пошлая шутка, порицаемая обществом. но почему же он её произнёс? ему нужно время, чтобы всё осмыслить но очевидный факт заключается в том, что дискомфорт вызван скорее новизной, чем какими-то иными факторами.
— я так ни разу и не попробовал чамве. всё как-то не доводилось.
хотя он столько всего ни разу не пробовал, что этот список можно перечислять до бесконечности. жалеет ли он? и да, и нет. сложно жалеть о том, чего не знаешь. теперь кажется, будто можно всё, есть ресурсы и желание. но совершенно нет времени, а когда есть — голова забита какими-то более важными вещами.
— конечно ты не жалеешь, тебе же вон как весело. — усмешка, пока он топчется где-то чуть поодаль. за один день услышать комплиментов больше, чем за всю жизнь и всё ещё смущаться, будто это не про него. одна большая и злая шутка для человека, который хотел бы быть интересным и нужным кому-то кроме своей семьи, но в некоторой степени боится этого, потому что точно так же думает, что не заслуживает всего этого.
— я до сих пор думаю о том, что если бы я отправился с вами сразу, то всё могло бы быть иначе. было бы меньше жертв.
что было бы, если бы он выбрал не семью в тот день? у джинву нет ответа на этот вопрос. всё могло сложиться абсолютно как угодно. может быть ничего бы и не изменилось вовсе, но думать об этом ему ничего не мешает. он просто выбрал то, что важнее и конкретно здесь они с чжонъином отличаются. тот оставил на чеджу свою душу, пропуская происходящее через себя. у него вряд ли есть те, кого он искренне мог бы назвать друзьями, но каждый для него важен. каждую жертву чой считает своей недоработкой и бессилием, хотя в этом его вины нет.
парень снова вздыхает, когда остаётся в одиночестве. момент передышки, возможность закрыть глаза, уткнувшись лбом в стену и ни о чём не думать хотя бы пару минут, слушая лишь гул кофемашины. состояние весьма похожее на сенсорную перегрузку, но скорее в эмоциональном плане. стресс, но другого вида. на секунду он думает о том, что ему будто бы нужно пройти какую-то точку невозврата и посмотреть на последствия, чтобы затем принять результат и выдохнуть, но прямо сейчас давит всё. и больше всего — абсолютно тупая неопределённость. слишком много времени на себя и на всевозможные мысли, голова начинает закипать.
он кивает с благодарностью и добавляет в свой кофе четыре кубика сахара и сливки, ставя чашки на столик напротив дивана и вновь занимая своё место.
— ты жесток. — сон улыбается мужчине, отпивая из чашки. — а что вообще между вами? не могу понять, это вражда или просто соперничество?

чужое объяснение хоть и вгоняет в краску в очередной раз, но, по крайней мере, кажется каким-то понятным и даже здравым, хотя легче от этого не становится. отчасти это становится даже чем-то грустным, хотя на лице джинву грусть и вовсе не отображается. комплименты принимать джинву так быстро всё равно не научится, равно как и пропускать их мимо ушей, потому что это что-то новое. но вот описание ощущения какое-то очень болезненное. во многом потому, что он уже не помнит, когда в последний раз вспоминал о том, что наступило рождество. вернее даже ощущал это. готовил рождественский ужин для джин а, покупал какой-то скромный или не очень подарок, но у самого ощущение праздника отсутствовало напрочь. примерно все эти десять лет. и особенно сильно в последние четыре. рождество знаменовалось для него только похолоданием и какой-то суетой вокруг, которая его никак не касается.
и да, особенно теперь он хотел бы что-то изменить в своей жизни. вспомнить, что он тоже человек, поймать ощущение праздника и насладиться им в полной мере, не держа в голове список дел, которые необходимо провернуть. может быть ему нужно пару-тройку выходных для себя, без дел и обязанностей. где-то там, где про него не знают и не слышали вовсе, чтобы не страдать от чужого внимания и просто побыть беззаботным человеком.
есть вероятность, что он не доживёт до рождества.
он не просто так получил ключ в картенон после получения сотого уровня. джинву помнит свои приключения со сменой профессии, насколько тяжело было биться с игрисом и это пугающее ощущение, когда действительно готов свалиться за грань, не удержавшись и переоценив себя. система любила выдавать ему неадекватно сложные задания, которые заставляли преодолевать себя и не давали расслабиться, но что же его ждёт там, если был нужен сотый уровень? будто игра с динамическим уровнем сложности, то место, где твои силы ничего не значат вовсе, потому что босс будет кратно сильнее. не смотря на то, что чудовища почти перестали представлять из себя угрозу, хотя про барана и бера такого сказать было нельзя, он всё ещё разумно опасается. скорее всего просто неизвестности. но кто же знает?
— ладно, видеть на твоём лице что-то кроме дежурных выражений господина чоя тоже приятно. — он смущается в очередной раз, когда говорит эти слова. скорее даже потому, что это правда. узнавать, что он в чём-то первый, видеть живые эмоции — дорогого стоит, особенно тогда, когда он сам этому причина.
— о, поверь, если бы ты знал, через что я прошёл после перепробуждения, ты бы сильно изменил своё мнение. — джинву смеётся, принимая все доводы мужчины и кивая в ответ, понимая, что его решение не осуждается. да, действительно, он был не обязан. он пока не нашёл того самого баланса между желанием, долгом и ответственностью. он хочет винить себя, но всерьёз не получается, просто потому что никто не предполагал, что два десятка s-ранговых охотников не справятся с этой миссией. и тем не менее, что-то внутри всё равно поджирает. — это была не только твоя война, чжонъин. каждый шёл туда по своим причинам. схожими с твоими или из чувства долга перед обществом. от безысходности, потому что все понимали, чем это может закончиться, если оставить всё как есть. но концепт личной вендетты это не отменяет, я прекрасно понимаю.
маг слишком много пропустил через себя, чтобы реагировать проще. слишком много вложил, отдал и потерял, чтобы его было за что упрекать. и всё же хотелось бы, чтобы он хоть немного начал беречь себя. потому что он такой же человек в первую очередь. и потому что s-ранговый кореи это не пункт допустимых потерь, с которыми можно смириться. их и так всего семеро, двое погибли, третий отправился в штаты. потеря ещё одного — это слишком весомо хотя бы даже в банальном статистическом выражении.
очередное чужое прикосновение уже не напрягает, джинву не пытается отстраниться, даже наоборот, склоняясь набок и упираясь своим плечом в плечо мага. отвлечённо наблюдая за тем, как понемногу за окнами начинает светлеть, пока ещё самую малость. отпивает из чашки едва ли не половину махом.
— наверное я такой же, если подумать. на поле боя я внесу вклада больше, чем в управлении. поэтому и скидываю всё на джинхо, он тоже ещё зелёный, но понимает всё это лучше меня. и ответственный в достаточной мере. год-два и он будет отличным лидером гильдии, особенно если будет прилежно учиться у тебя. у меня вообще ноль идей, что со всем этим делать, если честно. ну, то есть, не знаю, посадить всех этих людей на зарплату, обеспечить по максимуму, чтобы уровень жизни повысился, закрыть как можно больше врат в одиночку, чтобы им не приходилось лишний раз рисковать. вот это я могу, хотя знаю, что я не резиновый и не разорвусь. но этим я всё равно принесу больше пользы, чем своими нелепыми попытками разобраться в том как управлять людьми и обеспечивать их безопасность. он всё равно захочет расширения и я не вижу смысла этому сопротивляться. да и просто не всем это дано, будем уж честны. лучше я буду известен как отличный боец, чем как дерьмовый управленец. — джинву смеётся, делая ещё один глоток. смотря на часы и понимая, что они в любом случае досидят уже до начала рейдов, хотя пошли вторые сутки, он достаёт из инвентаря пару зелий. — а ещё мы с тобой два безответственных дурака. открой рот.

— я не против. но у меня есть ещё что добавить по этой теме. я, быть может, не слишком много понимаю, но тем не менее. после перепробуждения я думал о том, что со всем справлюсь один, а потом у меня появилась своя армия. один в поле не воин, чжонъин, как бы не хотелось и каким бы сильным ты не был. просто подумай об этом. мы поговорим обо всём, о чём ты захочешь тогда, когда тебе это будет нужно.
сначала джинву думал, что система над ним просто издевается, выдавая ему профессию некроманта, но почему-то в этом разговоре осознал суть происходящего в полной мере. но есть одна большая разница и она кроется в том, что его войско — бессмертно, он может отправлять их на совершенно убийственные миссии и просто призывать заново, тратя на это только собственную ману. человеческие жизни конечны, в этом минус. но суть остаётся неизменной — справиться со всем в одиночку не выйдет. всегда есть какой-то предел, где твоих сил не хватает и тебя ждёт неизбежный провал.
люди, которые отправлялись на чеджу, скорее всего делали это не потому что им приказали и дали выбор: туда или к стене. винить себя за чужие смерти — нестареющая классика, от которой не избавиться, потому что потом уже можно посыпать голову пеплом и искать причины, почему так вышло. но истинная причина не в чьей-то ошибке. истинная причина кроется лишь в том, что каждый, кто принял участие в рейдах по собственной воле, хотел этого. осознавал в полной мере тот факт, что может уже не вернуться, но всё равно шёл вперёд. нельзя быть готовым ко всему.
— спасибо. осталось сообщить об этом джинхо. — сон снова смеётся, в своих мыслях представляя самые различные кадры, больше похожие на ад, нервные срывы и поломку психики. — только не переусердствуй, твой лимит времени и энергии не бесконечен. я бы не хотел, чтобы ты, уделяя время ещё и ему, отнимал что-то у себя.
джинву прекрасно понял принцип работы всего этого. чжонъин спокойно пожертвует своим сном или чем-то ещё, если это понадобится. и для него это в порядке вещей. парня такой расклад во многом не устраивает, но в глобальном смысле он пока никто для чжонъина, его жалобы и просьбы могут быть услышаны, но легко могут быть проигнорированы. и чой даже будет абсолютно прав.
— всё, отстань, я сам решу, что мне делать со своими ресурсами. — сон наигранно бухтит, вливая зелье в мага, а затем открывая второе и вливая его в себя. раз уж они всё равно не планируют спать, а впереди ещё целый день, как минимум надо снять усталость и взбодриться. это поможет продержаться до вечера.
забив на всё, он кладёт голову на чужое плечо, беря руку мага в свои, запоздало ловя себя на том, что изучает чужие кольца и вспоминая тот факт, что чжонъин не пользуется гримуарами и вообще каким-либо оружием. — но после нашей прогулки по вратам всё равно необходимо будет выспаться. пообещай, что поспишь хотя бы часов 6. пожалуйста. — кратковременная смена позы и пристальный взгляд в алые глаза только усиливают эту просьбу, после чего парень возвращается к предыдущему положению.
усталость: 0
— кстати, ты же пользуешься кольцами для атаки? можно посмотреть?

не объяснишь, что не всегда всё зависит от плана и учесть всё попросту невозможно, всегда остаётся элемент неожиданности и полной непредсказуемости. никто не знал, что муравьи начнут эволюционировать. никто не думал о том, что среди них появится чудовище, превосходящее по силе охотников s-ранга и уделывающее их так, будто все они не стоят ровным счётом ничего. и, конечно же, человеческий фактор. многие вещи происходят сами по себе, вопреки тому, на что ты рассчитываешь. так что вины чжонъина во всём этом точно нет, но они выбрали не разговаривать сегодня больше на эту тему, так что джинву невольно сворачивается, хотя в его голове есть ещё много слов.
он помог завершить эту историю лишь потому, что на его стороне играет система. он сильно отличается от обычных охотников и, в определённой степени, его можно назвать читером. статы, лучшее оружие, способности, выходящие за рамки здравого смысла. если бы у него не было неуязвимости к ядам, джинву наверняка проиграл бы тот бой. регенерация, которая может вытащить его почти с того света. в его действиях мало геройства, но это не то, про что он готов рассказывать здесь и сейчас. рано или поздно придётся. чой всё равно начнёт задавать вопросы. может не сейчас, но потом точно. и если джинву переживёт картенон, то ему точно придётся на них отвечать.
— я понимаю. но если мы хотим ходить на свидания, тебе придётся что-то менять. — сон улыбается и подразумевает совершенно не то, что мужчине придётся работать по ночам, чтобы навёрстывать. хотя он не надзиратель, он не может решать за кого-то ещё и не собирается контролировать. доверится и поверит на слово.
всё ещё смотрит на то, как снова переплетаются пальцы, отмечая тот факт, что те выглядят изящно даже в обрамлении такого количества колец.
он будто в замедленной съёмке смотрит на то, как маг поднимает его руку и целует ладонь, а по спине в этот момент пробегают мурашки, которые, кажется, может почувствовать и сам чой, потому что это больше похоже на разряд. очередной тяжёлый вздох и джинву снова краснеет как помидор. будто юная школьница, хотя на самом деле от неё ушёл не так далеко. не знает, то ли хочет сбежать от всего этого подальше, потому что слишком много эмоций за раз, то ли испытывает интерес к тому, чтобы продолжить это.
сложно.
потеревшись макушкой о чужую щёку, он быстро находит себе занятие, осторожно снимая кольцо за кольцом: рассматривает редкость, статы, эффекты, запоминает всё это, думая о том, что чой, ожидаемо, вложил в это слишком много денег. а затем надевает обратно, так же осторожно. и смущаясь ещё сильнее, потому что каким-то образом в этом всём оказывается слишком много интимного. до него так скорее всего никто ещё не делал и ему позволяется сильно больше, чем остальным.
боже, что он делает?
— отличные артефакты. — он тихо смеётся. — и сколько миллиардов вон ты носишь на своих пальцах?
сон молчит о том, что одно из колец уже близко к тому, чтобы сломаться просто по причине потери прочности. возможно он найдёт что-то интересное в своём магазине. зелья передавать он не может, но опыт уже показал, что некоторые предметы экипировки передавать получается, так что проблем возникнуть не должно.
— расскажи, что тебе ещё нравится? что бы ты такого хотел сделать, чего ещё не делал? я вот на коньках ни разу не катался. сестра как-то пыталась взять меня с собой пару лет назад, но, чувствую, я бы тогда был полным посмешищем.

да, пожалуй, что именно так. он будет вырывать куски из своего графика ради того, чтобы запихнуть в него джинву. но ирония ситуации в том, что в ближайшие пару недель они разве что спать вместе не будут, потому что часов по 10-12 они будут проводить во вратах и есть некоторая вероятность того, что к моменту первого свидания их попросту будет тошнить друг от друга. но, с другой стороны, концепт происходящего так или иначе будет разным. другой сон, другой чой. скорее два охотника, а не человека.
планы после посещения картенона джинву пока предпочитает не строить, а до того уж как-нибудь справятся со всем. ну, почти. в основной массе весь этот концепт выглядит не так уж и сложно даже для него, но происходящее между ними всё ещё вызывает слишком много чувств и эмоций. что-то совершенно новое в его жизни, совершенно непонятное. ноль идей на тему того, как на это всё реагировать и как было бы правильно.
— тогда могу обрадовать, в следующие две недели насмотришься по полной программе. — снова смеётся. он не помнит, когда так много смеялся в последний раз и когда это было настолько легко. джинву окончательно бросает свои попытки бороться со смущением, потому что всё равно проигрывает по всем фронтам, продолжая краснеть на потеху чжонъину.
голова окончательно падает на чужое плечо и пока что он не планирует менять позу, потому что так будто бы проще. избыток физического контакта не ощущается чужеродным и даже толком не напрягает. так, отдельные действия и слова мага всё ещё вгоняют в краску, но в остальном — ладно, можно признаться себе в том, что ему даже нравится. внимание, разговоры, эмоции, чужое тепло и искренность. пожалуй, даже бессмысленно задавать себе ещё какие-то вопросы, потому что всё становится весьма очевидным. он не то что бы смирился, просто принял всё как есть.
тихий свист в ответ на цифру. внушительно. мало кто видел такие деньги не в сводках новостей о том, что кто-то знатно проворовался и сбежал из страны или планах бюджета на ближайший год. для него самого эта цифра ещё совсем недавно была какой-то астрономической.
а потом джинву начал продавать из магазина бесполезное оружие, приходя в шок от тех сумм, которые за него предлагали. и нужда в финансах отпала вовсе. а то, что на нём из артефактов, в обычном мире и вовсе не купишь. один шлем игриса наверняка потянул бы на 300+.
— как будто у нас рисуется всё больше идей, чем можно заниматься на свиданиях. кстати, открою секрет, на танцевальных автоматах все выглядят глупо, так что ничего страшного. будем выглядеть глупо вместе. что скажешь? снимем какой-нибудь зал на ночь, забудем, что мы с тобой серьёзные охотники s-ранга и вспомним беззаботное детство.

— про риск ты очень сильно загнул. — джинву весело хмыкает, хотя принимает чужую точку зрения и определённую долю правоты в ней. на текущий момент в обычных вратах даже а-ранга для него нет никакой опасности сразу по нескольким причинам, одна из которых заключается в том, что у него есть своя армия, а вторая кроется в том, что джинву попросту превзошёл большинство охотников s-ранга по силе. всё равно что он беспокоился за чжонъина где-нибудь в с-ранговом подземелье.
чрезмерно уверен в себе и наверняка однажды его это погубит, но не здесь и точно не сейчас.
и всё же это мило, пускай и не будет похоже на обычную и непринуждённую прогулку. джинву есть ещё что отработать в бою и по навыкам, поэтому вряд ли его сильно будет интересовать присутствие мага рядом с собой, однако, чой прав. они очень много времени проведут вместе. просто формат уже будет не тот и моментов для разговоров по душам будет не очень-то и много.
— получается, что так. но откровенно говоря, я не знаю, можно ли это будет считать свиданиями, если мы просто планируем дурачиться.
или всё же это тоже свидания? джинву не имеет никакого понятия о том, чем на этих свиданиях люди занимаются, в его голове это всё на уровне каких-то прогулок, держась за руки, романтических ужинов, просмотра кино или чего-то такого. то есть не каждое мероприятие можно назвать свиданием и не каждое свидание связано с какой-то деятельностью. или всё дело в некоем посыле?
— когда не с кем разделить — это да, сразу пропадает добрая половина ощущений. — чужое одиночество понятно. неловко и грустно смотреть на то, как все разбиваются по парочкам или компаниям, как будто вся жизнь проходит мимо тебя и ты в ней совершенно лишний, а потому, испытывая такие ощущения, ты начинаешь отказываться от всего, что подразумевает вариант наличия партнёра в любом из возможных проявлений. и никогда не пробуешь вовсе. сначала не с кем, потом некогда, потом ты внезапно становишься уже слишком взрослым и общество начинает тебя порицать за любое проявление инфантилизма. взрослый человек не должен смотреть мультики, находить время на развлечение, заниматься чем-то, что не соответствует его возрасту. из увлечений должна быть только работа и домашний быт, всё свободное время должна занимать семья.
а потом общество занимается профилактикой самоубийств.
— ой, брось, это вообще не про танцы. да и ты хотя бы брал уроки, я вообще не умею танцевать абсолютно никак. и ничего, живу как-то с этим. так что посмотрим ещё кто из нас более неуклюжий. — сон легонько толкает мага плечом в плечо, поддерживая тем самым. — мы же не соревнуемся в том, кто больше чего умеет.
ему вообще плевать, если говорить прямо. они просто собираются провести весело время вместе. он просто строит свои планы на шаткой надежде на то, что выйдет из картенона живым и всё будет в порядке, потому что иначе это самая большая ложь в его жизни — настроить планов и банально не дожить до их реализации.
— понятия не имею, если честно. но на драконе вроде не укачивает, так что проблем быть не должно, а что?

— ты бы мне очень пригодился когда я дрался с игрисом. это который красноволосый мечник. — джинву всё же отшучивается. может быть маг и прав, но он абсолютно точно знает, что ему ничего не грозит в ближайшие пару недель. но если чжонъину так будет спокойней, то пусть будет так. хотя это одна из причин, по которой он бы предпочёл действовать в одиночку — так проще, быстрее и эффективнее. а ещё никто не нервничает. врата — это не особые задания, в них больше опций для выживания и система не выключается. чой не знает ничего из этого, человек, ходящий по грани без возможности восстановиться и найти десять способов сохраниться, разумеется будет переживать даже в простых вратах. чжонъин знает свой предел сил, выше него он не прыгнет, а вот джинву на это способен, именно этим он и планирует заниматься.
ну и в общем-то гораздо проще смириться с чужой профессиональной деформацией, выработанной годами опыта и сотнями потерь, чем пытаться спорить. они друг друга всё равно не переубедят.
— и то верно. — он снова улыбается, устраиваясь поудобней, находя всё это по меньшей мере забавным. и во многом даже милым. приходя сюда поздним вечером с дерьмовыми новостями он мог предположить всё, что угодно, кроме того, что сейчас происходит. наверное это можно было бы охарактеризовать одним единственным словом — безумие. увидеть за маской человека — вполне обычное дело, а спустя пару-тройку часов внезапно начать с ним строить какие-то планы на будущее уже похоже на какую-то шутку. воздушный замок, в который хочется верить и в котором хочется существовать.
если бы не ощущение дыхания смерти за спиной. джинву очень хотел бы от него отмахнуться, считая, что он достаточно силён, чтобы наконец-то закрыть историю с картеноном, но в нём говорит или здравый смысл, или психологическая травма. он ещё не разобрался с этим, а потому не понимает. слишком много переменных, которые он не осознаёт в полной мере, но они сидят эдакими мнимыми жучками под кожей, вызывая тревогу в области бессознательного. как будто всё сильно сложнее, чем кажется на первый взгляд. вроде всё нормально, но подобно ощущению едва ощутимого запаха газа в носу, когда переступаешь порог квартиры.
— тогда я уравняю шансы и не буду пользоваться своими способностями охотника. — сон смеётся, понимая, что у мага против него нет ни шанса в играх на ловкость, скорость реакции и координацию движений. здесь джинву просто уходит в отрыв по почти всем параметрам, что, впрочем, не умаляет способностей чжонъина и не делает его хуже.
он просто хочет пережить эти несколько недель и выдохнуть, потому что чувство неопределённости не даёт мыслить нормально — сбивает.
— скажу, что это прекрасная идея и мне нравится. — грусть в чужих глазах видна даже ему и сон может найти пару-тройку причин для этого совершенно точно. не с кем, некогда, бесполезная трата времени, не самый подходящий момент. если чой попытается рядом с ним реализовать все штуки, которые вечно откладывал или то, для чего раньше попросту не было возможности, то это далеко не самый плохой вариант. даже наоборот, самый лучший.
— давай, рассказывай, что ещё любишь. или куда бы ты хотел, чтобы я составил тебе компанию? можно даже не в формате свидания и в любой день после врат. такое, знаешь, ни к чему не обязывающее.

всегда рядом всё равно быть не получится. джинву прекрасно понимает, что это всё — не более чем красивые слова. но звучит очень мило, тут ничего не попишешь. он оставляет мужчине возможность верить в собственные слова, не имея ни малейшего желания спорить, будто это в миг разрушит всю творящуюся магию момента. банально, но никто не отменял обычные повседневные дела, статус главы гильдии, задачи по управлению и разрешению всевозможных инцидентов. сон умиляется, но всё же остаётся максимально прагматичным в некоторых вопросах. возможно, что просто ещё не прочувствовал внутри всё то, что чувствует чжонъин. или просто не умеет говорить такие слова, что тоже вероятно, ведь тотальный недостаток жизненного опыта ещё никто не отменял.
в текущий момент времени его диапазон эмоций и чувств весьма ограничен. внезапно он получил то, чего даже не искал и это тоже здорово влияет на восприятие происходящего. и даже от этого как-то несколько стыдно. даже если всё будет нормально, он совершенно не уверен в том, что сможет отвечать взаимностью в полной мере и чувствовать на том же уровне.
неловко.
— да было бы за что. — он неторопливо поглаживает тыльную сторону ладони мужчины и на секунду задумывается. может быть от него особо и ничего не ждут? ни громких слов, ни подвигов. просто быть рядом, какого-то участия и отсутствия безразличия. сложно разбираться во всём этом, но, может быть, у него получится. научится, поймёт, проникнется.
джинву будто сознательно находится где-то очень близко, но дистанцирует себя от мужчины. всё там же, на подсознательном, будто если не будет гореть с такой же силой, то если не выберется из двойного подземелья, тому будет не так обидно. но только вот всё равно всё ломается о то, что они строят какие-то планы на будущее. и, возможно, даже действительно очень хочется их строить. поверить в то, что всё будет хорошо.
может быть это попытка обмануть не его, а себя самого? больше походит на правду.
где-то внутри себя джинву громко смеётся с шутки о том, что всё же может помереть девственником.
— хочешь скажу одну страшную вещь? ты можешь приглашать меня куда угодно и даже не спрашивать. просто говоришь где и во сколько. — он тихо шепчет на ухо, будто это их большой секрет, который никто не должен узнать. — но на самом деле океан может быть даже раньше, если ты согласишься полетать на драконе. боже, почему это звучит так неоднозначно?
он не сдерживает смеха. в очередной раз.
а потом чужая история делает чертовски грустно. джинву никогда не думал о том, чтобы кого-то завести. он даже не помнит, хотел ли вообще завести животное. но он понимает эту боль хотя бы просто в концепте того, что ты не получаешь того, чего хочешь больше всего. казалось бы, что-то очень даже не сложное, но тем не менее. а ещё он знает, каково это, быть на другой стороне. сам отказывал сестре, уже после того, как мама заснула вечным сном. не потому что аллергия или надо было заботиться, а просто потому что не потянул бы ещё один рот, не хватило бы ресурсов ни денежных, ни моральных. смотря на мужчину, теперь думает о том, что, может быть, стоило тогда наступить себе на горло.
— возможно, если бы у тебя было домашнее животное, был бы повод возвращаться домой почаще. и да, я всё ещё согласен на что угодно, но теперь мне кажется, что это начинает походить на игру в одни ворота, потому что мне и предложить-то нечего, если честно. — на вопросе о том, куда хочет пойти он сам, сон надолго задумывается, погружаясь в молчание и будто бы даже переставая двигаться. ответ находится далеко не сразу. — я не знаю, чжонъин. мне будто хочется всего и сразу, отыграться за последние десять лет вообще всем, чтобы понять, чего бы я вообще хотел, чего мог бы хотеть. но...после твоего вопроса я внезапно осознал, что у меня просто нет интересов. а все желания — это что-то в основном из тех времён, когда я был в два раза младше. музыка, фото, коньки, мороженое, танцевальные автоматы — это вот всё оттуда, про джинву, которому лет 12-13. я так привык к этой жизни, что чуть не ответил, что хочу пойти закрыть врата, понимаешь?