курьер будит его настойчивым звонком в дверь. ники, кажется, напился в полный хлам, если судить по ощущениям в голове и теле. чтобы дойти до двери, ему требуется минут пять, не меньше. и все эти подарки...блядь, он прекрасно знает от кого. это бесит ещё сильнее, говоря по правде, но сегодня у него банально нет сил не то что бы злиться, нет сил даже на то, чтобы в принципе думать. даже ванессе в моменте он ответил скорее на автомате, но этот разговор был быстрым.
здоровенный букет цветов находит своё место в той самой вазе, которая обычно используется в интерьере для винных пробок — больше не во что. на всё остальное капитально похуй. большая коробка даже не будучи распакованной, находит своё последнее пристанище в кладовке и ник попросту забывает про неё минут через пять, испытывая острую необходимость то ли выстрелить себе в голову, то ли съесть весь алказельцер мира.
ожить получается только к обеду воскресенья и то, по той простой причине, что в голову ёбнула одна абсолютно тупорылая идея, которую ники решил воплотить в жизнь, тут же связываясь с ребятами, которые обычно делали для него на заказ всевозможные сложные штуки, которые он дарил несс по поводу и без оного. сроки максимально сжаты, а работа не то что бы очень простая. с другой стороны, ценник чуть больше пятидесяти тысяч несколько намекает на происходящее. не то что бы это большие деньги для ника, но в сравнении с тем, как фрост задрал планку — не стоит ничего.
утро понедельника начинается уже по стандартной схеме: его обливают кофе, ник сразу жмёт кнопку пятьдесят седьмого с невозмутимым лицом. ни стука, ни единого слова виктору, шерман уже привычно переодевается в чужой костюм. в полном молчании, поскольку у виктора, очевидно, какой-то рабочий диалог, но и не сказать, что у ника было хоть какое-то желание разговаривать после случившегося в пятницу. так и не проронив ни слова и не кинув на мужчину даже взгляда, ники отправляется на своё рабочее место, чтобы обнаружить там ещё один подарок и от души выругаться. разве что в этот раз настроение чуть лучше, поэтому внутрь подарка он заглядывает и испытывает определённые сложные чувства, касательно происходящего. фрост совершенно точно делал этот подарок не на отъебись.
бесит.
мудила.
ладно, спасибо. это приятно.
но день настолько ублюдский, насколько это вообще возможно, так что шерману совершенно не до происходящего. от работы он отрывается только тогда, когда курьер привозит его заказ. детальный видео отчёт он получил ещё в обед и утвердил происходящее, так что теперь коробка с подарком для виктора просто ждёт своего часа. максимально реалистичное сердце в виде куска льда. подставка из красного дерева, хрусталь вместо стеклянной крышки, подсветка, магнитная левитация и чертовски сложный механизм, заставляющий жидкость цвета крови носиться по кровеносным сосудам в моменты, когда подсветка включена. выглядит одновременно ужасающе и завораживающе. и, конечно же, подпись: доказательство того, что у виктора фроста есть сердце.
он входит в кабинет мужчины в 18:00, как раз к моменту окончания рабочего дня. чужие взгляды на коробку по пути сюда не укрываются от его внимания. похуй.
— в нормальном мире на день рождения принято получать подарки, но мы с нормальностью на разных концах спектра. — коробка оказывается на столе перед виктором. такая же до усрачки дорогая и роскошная, но без лишней помпезности. даже бант голубого цвета не выбивается из композиции. — и ещё. — рядом с коробкой ник кладёт визитку своего психотерапевта. — тебе это понадобится. плюс до конца года я оплатил тебе два сеанса в неделю, тебе надо будет только связаться и подтверждать удобные дни. если откажешься, мне просто вернут бабки.

то, что фрост считает себя абсолютно здоровым — совершенно очевидно, хотя это настолько же далеко от реального положения дел, насколько ники далёк от того, чтобы оказаться в его постели. не то что бы он планировал заниматься благотворительностью, скорее расчёт был на то, что, возможно, спустя несколько месяцев этот ебанавт всё таки решит заговорить с психотерапевтом, который уже предупреждён о том, что скорее всего никто с ним разговаривать не будет и он просто за деньги будет смотреть на то, как сраный трудоголик с кучей проблем с кукухой, будет отрицать существование реального мира вокруг.
как говорится, у богатых свои причуды.
ставку на то, что это поможет, ник вообще не делает. так что, в принципе, это можно просто записать в очень странный подъёб, в котором прямым текстом указывается тот факт, что у фроста не все дома. в общем-то, похер. и на то, что коробка с подарком не открыта — тоже похер. шерман вообще абсолютно уверен в том, что вскоре этот подарок окажется на помойке. обидно? немного да, но в целом нет. если не ждать ничего от виктора и жить в концепте того, что всё, что между ними — не более чем наебалово, границы которого, к тому же, теперь очерчены достаточно явно, то, в целом, становится как-то попроще что ли. всё ещё обидно как пиздец, но проще.
просто нужно время на то, чтобы восстановить душевное равновесие после такого грандиозного факапа и мощнейшего разочарования в жизни. зарядить бы ему разок в челюсть и, возможно, жизнь стала бы чуточку проще.
— ты подумай хорошенько, может быть тебе не только поработать там надо.
собственно говоря, играть в бесконечно влюблённого кретина ник сегодня не собирался от слова совсем, а потому их взаимодействие происходило на вот этом уровне, ближе к тому, чтобы уже традиционно поплеваться друг в друга ядом и разойтись.

интересным было утро следующего дня. такой порции кофеина ник на своих шмотках не видел ещё ни разу в жизни и впервые за всё время, откровенно начал материться на тупую пизду, перевернувшую на него целый пак из четырёх стаканов. потому что горячо, больно и заебало. но дорога в знакомый кабинет на пятьдесят седьмом уже стала привычной. уже не первое утро ники идёт туда прежде, чем посетит собственный кабинет.
ёбнутые бабы.
— хот кофе бакет челлендж сука.
надеюсь ты блять доволен.
ник не двигается, почти с безразличием наблюдая за действиями мужчины. гнев всё ещё не утихает и всё это выглядит форменным издевательством, хотя и в рамках их красивого сказочного пиздежа про влюблённых.
— хуютро, дорогой.
ему определённо ещё необходимо время на то, чтобы вернуться в обычный режим, поскольку сейчас в доступе только тот ник, который ненавидит весь белый свет и в рот он ебал всё, до чего только дотянется его член. а до чего не дотянется, согнёт и выебет.
он просто не сопротивляется. удовольствия в происходящем мало, но силы тратить на что-либо ещё очень и очень не хочется. он просто переоденется и пойдёт работать дальше.
пиздец наступает в моменте, когда ники осознаёт, для чего конкретно всё это было сделано и когда фрост оказывается без рубашки, что заставляет ника опасно прищурить глаза. его взгляд определённо мог бы что-нибудь сейчас поджечь. в идеале — виктора.
— да ты блять издеваешься.

ники молчит, смотря куда-то сквозь виктора и не отвечая на поставленный вопрос, поскольку этот мудила, очевидно, над ним издевается по полной программе и сейчас это просто добивочная, которую так удачно можно замаскировать под замену испорченной рубашки.
что-ж, фантазия ника — его главный враг, так было всегда и так происходит сейчас, когда он наблюдает за фростом, пытаясь испепелить того взглядом, но понимая границы допустимого. плюс ко всему, что бы тот не делал, как бы далеко нику не разрешено было зайти, в рабочее время у него неплохо работают принципы. целоваться — допустимо. хрен бы с ним. что-то большее — точно нет. где угодно, но только не здесь.
заканчивая переодеваться, ники выходит из кабинета, ничего не говоря, но в крайне паршивом настроении, что не является для окружающих чем-то принципиально новым, а причины как будто лежат на поверхности и это точно не виктор. по крайней мере, такая хуйня происходит в чужих головах. столько дней подряд приезжать на работу и получать заряд кофе — заебёт кого угодно. особенно четыре стакана сразу.
залитая позднее клавиатура, пока он выходил на перекур, уже даже не вызывает никаких эмоций: ники просто набирает айтишников, заставляя моментально выдать ему новую и продолжает работу, будто абсолютно ничего не произошло. абсолютная мелочь, которая не достойна ни внимания, ни эмоций. так что дальше время летит незаметно, пока на пороге снова не появляется виктор, на которого шерман тоже не обращает внимания, доделывая отчёт по его задаче и отправляя на почту спустя пару минут молчания и сосредоточенной работы.
— отчёт у тебя на почте. — осматривая еду на столе, он переводит взгляд на мужчину и откидывается в кресле. — нет, мне всё равно. — доставая из холодильника очередную банку ред булла, ник цепляет пару картофелин и отправляет их в рот. — ну, в целом... — задумывается на пару-тройку секунд, поднимая глаза к потолку и мотая головой, — прикола ради можно вот тот всратый бургер с позолотой на завтра. надо же пользоваться тем, что я твой парень и кататься на всевозможных аттракционах помимо эмоциональных качелей.

пожелания? ну, например, всё ещё хочется разбить ему ебальник, но ники молчит. отчёт, разумеется, в порядке. просто потому что его делал, блять, сам ники, а ники в работе не проёбывается. но говорить об этом тоже смысла мало, в ответ сто процентов прилетит какая-нибудь тупорылая хуйня навроде того, что все вокруг настолько тупые, что вообще не сложно быть лучше, чем они. это он знает и без виктора, если уж на то пошло.
ники смотрит на чужой печальный стакан кофе, но ничего не планирует с этим делать. сейчас бы ещё мудачьё с рук кормить вне рамок их представления для публики. поэтому, не сильно отрываясь от работы, он поглощает еду и продолжает анализировать бизнес-процессы по другому запросу, то и дело хмуря брови и тихо называя всех ёбаными кретинами.
— нет, ладно, одно пожелание будет. ёбни всем леща для профилактики. сука, почему я ещё и за системщиков работаю?
взаимодействовать с фростом в формате работник — работник куда проще и приятней. вся лишняя хуета попросту не включается, не приходится думать о многих вещах. но эта опция большую часть времени тупо забанена, поэтому когда не происходит этой сраной актёрской игры на публику, нику живётся настолько проще, что просто пиздец. как они вообще докатились до такой хуйни? впрочем, похуй.
шерман даже не обращает внимания на то, что в какой-то момент остаётся в кабинете в одиночестве. лишь когда приходит очередной мейл от фроста, поднимает на него голову и обнаруживает пустоту. приемлемо.

новый день знаменуется его опозданием из-за непредвиденной пробки и, как следствие, уклонением от чужого кофе, поскольку все уже на своём рабочем месте. раз так, то и к виктору подниматься нет никакого смысла. хотя в этот раз он уже даже не пытался надевать костюм, просто напялив джинсы и футболку. рабочих встреч и созвонов на сегодня не намечается, поэтому вполне можно пренебречь дресс-кодом, что вообще-то не приветствуется, но шерману максимально похуй. он достаточно ценный сотрудник, работающий на бэке, чтобы его не ебали лишний раз такой хуетой.
но день не без факапов. видимо, какая-то херня всё равно должна была произойти, потому что ники крайне неудачно зацепил рукой чашку. и та, разумеется, разбилась, упав со стола. ну, бывает, хер бы с ним. всё ещё лучше, чем быть облитым горячим кофе.
фрост появляется в его кабинете строго по расписанию и заставляет отвлечься от работы, а затем изучить то, что ему принесли на обед.
— вот же людям нехуй делать, конечно. — выглядит красиво и ники фотографирует этот бургер для инстаграма, беря такой ракурс, чтобы в кадр обязательно попал хотя бы кусочек виктора. пост отправляется моментально с подписью "piece of gold. and the burger is great too." чтобы у кого-то сгорело. — зачем дополнительное меню? — он переводит взгляд на виктора в полном недоумении, а затем быстро складывает два и два. — забей, мои плебейские повадки не позволяют мне выёбываться.
тихий смешок. он замечает взгляд виктора и не сильно-то прикрытое веселье в оном, направленный на свой бумажный стакан. ну да, конечно, его же веселит, когда ники страдает от чужих нападок.
— могу разочаровать. сегодня виной всему моя собственная неловкость. но можешь купить мне новую кружку, если хочешь.

— нет, это ты на другом уровне, а я просто делаю вид, что я где-то рядом. — ответ, в общем-то, неожиданно честный и без попытки поглумиться и подъебать, что выражается в том, что ники на пару-тройку секунд замирает, внимательно смотря на виктора. и всё это не потому, что у них разный доход или ники беднее церковной крысы. он мог бы быть не хуже, точно так же носить костюмы за пару десятков-сотен тысяч, заказывать себе хрючево с отметкой мишлена и вот это всё, но это сознательный выбор в обратную сторону. осторожный дауншифтинг, который снимает с него чёрную метку богатенького мажора, соответствующего чужим ожиданиям.
нет, если подумать чуть серьёзней, то все эти дорогие подарки со стороны виктора, безусловно, круты и хотя бы даже на уровне пластинки, навевают очень любопытную мысль о том, что фросту не настолько и похуй. приятно. да. но всё же происходящее визуально скорее не про попытку угодить ники, а про то, что сам шерман должен соответствовать статусу своего невъебенно классного бойфренда.
поэтому да, он просто делает вид. ему не интересно соответствовать и погружаться в такую жизнь с головой. он не хочет быть серьёзным и не хочет быть взрослым, но ему приходится делать это хотя бы в рамках его восьмичасового рабочего дня, потому что в противном случае ники прекрасно знает, чем это закончится. безделье породит скуку, скука породит желание веселиться. желание веселиться породит в нём много всего разного. а затем, вероятно, либо выход в окно, либо очередной передоз. ему приходится быть скучным и тратить ресурс на вот это дерьмо. уйти в занос для ника легче лёгкого.
он уже в нём, подсев на новую дофаминовую иглу и это не делает его счастливым по итогу. только в моментах.
— в общих чертах. я завис на этапе, когда надо сформулировать его так, чтобы не получить концерт panjabi mc во внутрянке и не охуевать потом с того, насколько всё криво работает. — ники наконец-то приступает к бургеру и очень долго сосредоточенно пережёвывает его, пытаясь понять вкус. и вроде бы даже прикольно, но настолько претенциозная хуйня, что да, больше одного раза он это есть не хочет. то ли слишком сложно для него, то ли в мозгу витает ощущение того, что вкус прячется за ебейшей обёрткой и его там не так что бы сильно много. — одноразовая хуета, конечно. — он вынес свой вердикт. — за помощь спасибо, конечно, но, думаю, твоё участие больше не потребуется. в крайнем случае теперь я всегда могу написать, что пожалуюсь тебе. столько власти в одной фразе, знаешь, даже самую малость пугает. определённо надо было пошутить раньше, после того твоего поцелуя в баре, столько всего уже бы работало и не тупило.
шутка в его словах мелькает, но это скорее на уровне банальных рассуждений вслух даже не от самого ники, а от той личности, которая привыкла хорошо и качественно выполнять свою работу. он и так уже живёт в проклятой вселенной, где его казавшаяся очень смешной шуточка приносит скорее проблемы, нежели что-то положительное. нет, дофаминовая игла заебись, но в глобальном смысле всё остальное просто похоже на один большой пиздец и попытку разъебаться о потолок стеклянной колбы, которой его накрыло.
он всё ещё не понимает, что ему делать дальше, потому что ники в своей, так сказать, естественной среде обитания чертовски эмоционален и это явно не идёт ему на пользу.

— а, да похер. еда есть еда, вик. я догадывался, на что шёл. — в целом, ники глобально поебать. не то что бы он не был любителем вкусно поесть, но вот изъёбываться лишний раз без необходимости причин не видел. хотя да, теперь может. попросить всё, что угодно, не противоречащее здравому смыслу, и получить это. хотя и тут сомнения были. так-то и часы за 30 мультов здравому смыслу ебать как противоречат. но пиздеть смысла нет.
— ты уже достаточно вмешался, спасибо. — ответ ника вполне серьёзен, потому как имя фроста открывает любые двери в их банке и это, без сомнения, какой-то необъяснимый пиздец. нет, объяснимый, но всё же. такое влияние в руках одного человека очень сильно пугает. особенно, когда ты знаешь, что именно это за человек и какой он на самом деле. но сам ники на текущий момент хоть и гуляет где-то по краю, второй ногой находится едва ли не в самой безопасной зоне.
поэтому когда он выкатывает тз со всеми требованиями и условиями, его не шлют нахуй и не говорят, что это невозможно реализовать. возможно, блядь, он прекрасно знает. ему просто не хватает определённого скилла на то, чтобы сделать это самому, но это скорее вопрос времени, чем недостаточных компетенций. куча папок с инициативами в его ящике прозрачно бы на это намекали, увидь они свет. потому что ник развивается, но очень точечно, прекрасно понимая, что если пойдёт дальше, его уже будет не остановить. и это будет вполне типичное "пошли нахуй, я сделаю всё сам, уёбища жопорукие". а затем он начнёт работать за всех и уподобится виктору, а это ублюдский путь в один конец, потому что люди охуевшие и любят садиться на шею. поэтому ник торчит на своей должности и не выёбывается лишний раз, не пытаясь показать себя самым умным, хотя во многом это тоже правда.
вечером он снова наблюдает виктора в своём кабинете и это уже становится забавной традицией, хотя, блядь, виктор, какой же ты всё ещё уёбок, ты бы только знал.
взгляд безошибочно определяет, что в коробке. надо быть совсем тупым, чтобы не догадаться.
как же бесит это ебучее "малыш".
как же бесит собственная безвольность, когда в моменте ники отвечает на этот чёртов поцелуй так, будто скучал до невозможности, не желая отпускать этого придурка. укол дофамина делает своё дело, но как будто сегодня не так что бы сильно попадает в настроение, поэтому влюблённая вариация ники заканчивается очень быстро. основная личность ещё не отошла от пятничной трагедии.
— вау, она такая...чёрная... — рассматривая чашку с максимально восторженным видом, ник переводит взгляд на мужчину и ловит на себе вот этот взгляд, в котором явно читается что-то максимально нелестное про его умственные способности, заставляя ники рассмеяться в голос. — потом посмотрю, что на ней, когда налью кофе. — не сложно догадаться, что рисунок спрятан под термокраской, он уже видел такое колдунство раньше. и, как ни странно, абсолютно уверен в том, что под слоем краски скрыто что-то очень любопытное. виктор не из тех, кто подъебёт и поставит в неловкое положение. как минимум не таким образом. в его случае это будет скорее что-то глобальное. — спасибо, ты очень заботлив.

да-да, виктор. я знаю. а ещё я знаю, что тебя бесит сокращение. упс.
знает ли ник, что играет с огнём и это всё чревато пиздецом, с которым он ничего не сможет сделать? да, разумеется. расположение фигур и их ценность на этой доске ники уже достаточно неплохо представляет, однако, он не из тех, кого это вообще может остановить. ну просто потому что он упёртый баран и ему, глобально, абсолютно нехуй терять. вкупе с его крайне херовой пробиваемостью на предмет жизненных неурядиц, ник вполне себе способен сидеть в роли плохо контролируемого пиздеца. вполне типичное подростковое "против системы", но чуть более осознанно и понимая куда как больше вещей.
дети не понимают всех прелестей эмоциональных качелей в то время как ники способен сделать солнышко без рук и испытать при этом всю градацию эмоций от "господи, убей меня" до запредельного уровня веселья.
в одну минуту виктор угрожает ему пиздецом и ник знает, что это нихуя не шутки. а затем они самозабвенно целуются, забивая на окружающий мир, поскольку как бы фрост его не вымораживал порой самим фактом своего существования, оторваться от него попросту невозможно. потому что на это мгновение, прекрасно осознавая, какое он мудло, так просто верить в то, что тебя любят искренне, больше жизни. и это запускает в мозгу всевозможные процессы, которые делают ника счастливым хотя бы на пару-тройку секунд. надо только верить.
чистый дофаминовый приход без физического отката и ломки, что ещё нужно наркоману? и доза, которую можно получить почти в любое время, стоит только оказаться на публике.
то, что происходит в моменты, когда он оказывается в стенах собственного дома — похуй, для этого у него есть целый пакет травы и коробка пончиков, которые всегда придут на выручку.
однажды это закончится хуёво.
возможно, даже хуже, чем героиновый передоз.
и это всё ещё не проблема сегодняшнего ники, потому что завтрашнего ники ещё не существует.
всё это дерьмо постепенно превращается в рутину, от которой всё равно никуда не деться. можно злиться на пятницу и испорченный в хлам день рождения. можно продолжать вести себя как обиженный ребёнок. а можно просто менять отношение к происходящему и обнуляться каждое утро, не думая о том, что было час назад, вчера, неделю или год. не более чем вопрос привычки. надо найти только ту грань, на которой получится неплохо балансировать и дело в шляпе.
пора бы задуматься о подарке виктору. уже почти конец февраля и ему осталось чуть более полутора месяцев. в эту игру, пожалуй, придётся поиграть со всей серьёзностью как минимум из необходимости соответствовать.
как максимум — конечная цель происходящего заключается в том, чтобы фрост охуел и не выхуел, но это самый невероятный исход происходящего. а вот сделать так, чтобы это сделали остальные, чуточку проще. остаётся лишь найти тот самый ключик к театру пиздеца и абсурда. желательно побыстрее.
день сменяется другим днём, который вполне подходит под блог камня из твиттера: сегодня снова ничего интересного.
и пятница. возможно, у ника есть некий план касательно происходящего, нужно лишь дождаться вечера. футболка с надписью place for your coffee летит в мусорку без всякой жалости. нику просто интересно, когда эти курицы поймут происходящее.
ник замирает, шумно выдыхая, когда губы виктора касаются кожи на шее. всего секунда и в его мозгу обезьянка лупит в тарелки как отъёбнутая, но этого маленького передоза вполне хватает для новой порции счастья.
про то, насколько же всё это пиздец, ник подумает позже. возможно, никогда.
— и как же мне с тобой повезло. — ник смотрит на мужчину в высшей степени с восхищением и бесконечной любовью. он нашёл даже не золото — платину, с вкраплениями самых редких материалов во всей вселенной.
и очередной дорогущий костюм действительно садится идеально. но...нахуй пиджак, рукава рубашки закатать, красные конверсы оставить. ему не нравится быть кем-то другим, поэтому что-то всегда будет в противоречие принятым правилам и устоям.
шерман смотрит на фроста с улыбкой, склоняя голову набок.
— хорошо, тогда проведу день с тобой. вряд ли кто-то будет выёбываться, если я скажу, что совещание затянулось на весь день. — то ли принципы, то ли банальная попытка подурачиться в очередной раз. какая разница? ники падает на чертовски удобный диван, устраиваясь на нём поудобней. можно было бы предположить, что ему просто интересно, как поведёт себя виктор в такой ситуации, но ответ ему и так известен: всё будет ровно так, как он сказал.

если честно, то выглядит скорее как полноценный день отпуска за счёт компании. пролёживать задницу, спокойно ковыряться в сети, в попытках придумать что-то, что можно подарить этому придурку. день рождения. повод существенный. ценник подарка? хз, но это должно быть что-то максимально уникальное, ведь виктор фрост не пользуется ширпотребом. ноль идей и ноль ответов. только в голове ценник: не меньше пятидесяти лямов. раз они играют так, то хуй бы с ним. кто-то другой орал бы как не в себя от необходимости делать подарок даже дороже десяти тысяч, но...блядь, ладно, у ника дохуя денег, которыми он не пользуется и даже не потратит за всю жизнь при всём желании. в основном потому, что желаний у него почти нет, а всё то, что есть, превосходно укладывается в рамки его обычного месячного заработка.
из существенных плюсов происходящего — виктору кристаллически поебать на присутствие ники, а ники, воткнув в уши наушники, не слушает бесконечный пиздёж великого и ужасного. в моменте даже прекрасно доспал ещё несколько часов, не будучи потревоженным. интересно, о чём думают все эти пёзды за стенкой? наверняка рисуют всевозможные картины крамольного характера. знали бы они о том, насколько всё это далеко от истины и самое ужасное, что происходит в этом кабинете — носят чёртовы красные конверсы под костюм ценником в районе 70-80 тысяч.
но, в целом, не возбраняется просто лежать и пялиться на фроста — тому всё равно нет никакого дела до происходящего, он слишком погружен в собственные задачи и ноль на массу в отношении того, что вокруг.
работа прилетает интересным образом и ники не может отвертеться: всё необходимое для выполнения задачи ему предоставили совершенно честным образом. а затем ещё и мотивировали так, что ноут очень хорошо оказался в нужном месте для того, чтобы скрыть уровень замотивированности.
задачка не то что бы очень сложная, но занимает некоторое время на подумать, даже заставляя изменить положение тела в пространстве и сесть за стол напротив виктора — банально лучше работается и чуть проще собраться. пятнадцать минут на подумать и обдумать, ещё чуть больше тридцати на качественную реализацию, к которой не будет вопросов и задача выполнена. разовое исполнение не интересно, это просто очередная автоматизация происходящего, которая снимает с него необходимость делать всё то же самое в дальнейшем.
краткое объяснение что и как, выводы, сделанные на ходу — вот и весь разговор за день, по сути. из интересного — наблюдение о том, что виктор в течение дня даже и не ест, питаясь кофеином, который у него, кажется, уже вместо крови. и день проходит почти незаметно. из существенных неудобств — только желание курить, но оно проигрывает упёртости и желанию посмотреть, чем же всё закончится. ник настолько никуда не торопится, что ему плевать на окончание рабочего дня. в крайнем случае в бар они приедут вместе или не приедут совсем, смотря кто окажется более упоротым в своих принципах.
— можно и суши. вообще без разницы. — он пожимает плечами, пока разминается, ходя из угла в угол. — бар сегодня пропускаем? — улыбка играет на его губах. очевидно, что ники не планирует выходить из кабинета проигравшим. зато, пока фрост отвлёкся от работы, не отказывает себе в удовольствии нависнуть над ним, заглядывая в чертовски красивые глаза этим влюблённым взглядом. кончики пальцев скользят по чужой скуле, неторопливо опускаясь ниже и удерживая чужой подбородок. дыхание учащённое. ники не торопится с поцелуем, смакуя момент происходящего где-то на самой грани, прежде чем коснуться губ мужчины со всей нежностью, на которую только способен.

нихуя всё это добром не кончится, стоит быть честным хотя бы с самим собой. в жизни ники происходило много всевозможной хуйни всякой степени сомнительности, но настолько сильно на одном конкретном человеке его не замыкало. ни в худшие времена, ни в лучшие. возможно, это просто спортивный интерес и при получении какого-то результата ники просто потеряет интерес, но в моменте это просто похоже на какой-то пиздец.
в целом, как будто понятно, почему именно так происходит, но вопросов к себе у шермана довольно много. и это ему не очень-то и нравится, он привык к тому, что у него на любую хуйню есть вполне себе чёткий и понятный ответ, один единственно верный, очень даже конкретный. здесь же есть очень расплывчатое "ну это же...виктор?". банально прилив гормонов счастья мог бы всё объяснить, потому что во всём этом дерьме ники плещется как в океане, но внезапно он не уверен в том, что дело только в этом. очень удобно списать всё на то, что он самый обыкновенный торчок, но тогда ответ на невысказанные вопросы был бы известен и очевиден в рамках его собственной черепной коробки. но нихуя.
простой торч просто бы делал ровно всё, что ему говорят, ожидая награды в виде новой дозы. ники же порой делает ровно противоположные вещи.
и ему смешно наблюдать за тем, как фрост закрывает дверь на ключ, выходя из кабинета. всё ещё игра в двух баранов с неопределённой концовкой, что забавно. ник из принципа может сделать очень дохуя сомнительных вещей, прекрасно зная о том, что они сомнительные. и, более того, в абсолюте это осознавая. понимая все последствия.
возможно это всё просто весело?
— а могу выпить соджу и напроситься на то, чтобы ты меня подвёз. — очевидно, что хуй там плавал и в лучшем случае виктор просто закажет ему такси, но не пошутить на эту тему нельзя. плана напиться у него в принципе нет да и чтобы напиться соджу, определённо нужно больше. как минимум этому алкоголику со стажем. — твой трудоголизм однажды тебя погубит, виктор. — можно было бы и дальше носить маску влюблённого придурка, но внезапно ник оказывается предельно серьёзным, хотя и знает, что его слова будут пропущены мимо ушей. не то что бы он сильно переживал, это скорее очевидный факт из относительно недалёкого будущего, основанный на том простом факте, что ни одно человеческое тело банально не выдержит такой режим. психику у фроста, очевидно, отъебнуло уже давно. вопрос только в том, произошло это в раннем детстве или как у ники, где-то в районе пубертата.
— о, вау, не до утра. — объективно, ники сейчас не ебёт в душе, чего ему хочется больше: в туалет или курить. но выключенный комп намекает на то, что эта всратая игра постепенно подходит к некоему своему логическому завершению. и, конечно же, очередной поцелуй. вот тот самый, от которого по спине пробегают мурашки, в штанах становится тесно, а первое желание, которое возникает в голове — отдаться прямо здесь и сейчас, поскольку мозг просто перестаёт соображать, совершенно позорнейшим образом проигрывая возбуждению. ну хотя бы просто потому что чем ещё могут заняться двое мужчин, когда никого рядом нет? в их случае, очевидно, не драться и не обсуждать раннее творчество поэтов серебряного века и художников эпохи возрождения.
а потом этот мудень становится перед ним на колени и для фантазии ники это попросту конечная. ничего общего с реальным положением дел. ник знает правила игры, но, блядь, этот взгляд и положение. сука. ёбаный пиздец. господа нет. если бы он существовал, он бы определённо не допустил того, чтобы концентрация разврата в безобидных действиях одного человека достигала такой критической массы.
тяжко, тяжко, очень, сука, тяжко.
— ты так красиво смотришься в таком положении. хотелось бы видеть тебя в такой позе почаще. — ники только что вырыл себе могилу из которой уже не выберется, но так эти слова просились на язык, что он не удержался.
[теперь вам предстоит жить в проклятом мире, который вы создали своими руками]
наклоняясь чуть ближе, он притягивает виктора к себе. ему жизненно необходим ещё один поцелуй. нежность заканчивается где-то на моменте лёгких прикосновений. в чужие губы ник впивается с жадностью, совершенно не планируя выпускать фроста из жаркого и тягучего поцелуя, в котором только похоть и ничем не прикрытое желание примерно до тепловой смерти вселенной.